***

Бабушка в моем детстве не раз учила:
сердце у человека должно быть слабым.
Вот и опять закололо, скоро в могилу!..
Говорит баба Маша, ещё не старая баба.

Пусть поработает, но недолго, немножко,
пока не ослабла память, носят суставы.
Тащим на электричку в город картошку.
Дачное общество -- поле, забор, канавы.

Брал под язык валидол -- может быть вкусный?
Ставила в угол. Верней, запирала в кладовке.
В старых хрущевках были такие, с капустой,
банки на самодельных полках, мясорубки, шинковки.

Внуки, кричит невестке, пьют мои соки!
Сходишь за хлебом, и не забудь про аптеку.
Ишь нарожали себе... а старым морока.
По телевизору похороны генсека.

Деда помню, но мало. Было до школы.
Рухнул на огороде, врачи не успели.
Вот у кого было слабым... Ну да, алкоголик.
Добрый зато. Повесил на даче качели.

Бабушка снова вышла замуж. Удачно --
за одного из соседей со старой "Волгой".
Правда, ругалась: я на него батрачу...
но ничего, осталось уже недолго.

Пережила и его. Президентом стал Ельцин.
Думали, и сама безнадёжна по сути --
как ещё держится в этом сморщенном теле...
Охает, стонет. Глядь, президентом стал Путин.

Стала сбиваться, путать, по-стариковски
пачкать бельё. На уборку и стирку нет силы.
Помнится, за решетку попал Ходорковский.
Умирать совсем расхотела. Воцерковилась.

Единороссы рукоплещут на съездах,
бойко клеймят хомячков, агентов, шакалов.
Часто сидела на лавочке перед подъездом.
Там и скрутило однажды. Парализовало.

Мази от пролежней. Пластиковая иконка.
Старый ковер, фотографии, стенка с сервизом.
Бабушке третий год меняют пеленки.
Только мычит. да пялится в телевизор.

А в телевизоре те же самые лица,
те же самые флаги, песни и пустословье.
Сердце, похоже, не думает остановиться.
Сердцу, похоже, не занимать здоровья.