с поклоном Асе Анистратенко
*
Каждый по-своему, но всё равно одиноки,
пишем в одном нескончаемом дневнике.
Снег начинает идти, накрывает истоки.
И корабли спускаются по реке.
Помнишь, как треснул лёд и тонул, ребёнком...
холод палящий, падение, искры, мрак.
Так и живешь -- боишься, что будет тонко,
если выходишь на берег речной, рыбак.
Так и живёшь, как будто о чем-то помнишь,
не различая по вкусу болезнь и ложь.
Просишь -- напрасно. Пока не приходит помощь
тех, кого в эту пору совсем не ждёшь.
Ходят по водам, повелевают стихиям,
сквозь полудрему бормочут свои псалмы.
Малые мира сего, одинокие и простые,
спящие в серых постелях среди зимы.
2006
*
Было легко -- и сейчас легко, а станет лишь легче.
Утро так пахнет чаем, смородиной или мёдом.
Ноша не мучит душу, груз не ложится на плечи.
тихо на кухне, в доме, в доме, во всей природе.
Что за плоды вкушал, с кем ты был днём и ночью,
кто ученик и пастырь твой, друг и любовник?
Бродишь, где хочешь, и дышишь, дышишь, где хочешь,
словно большой ребенок и никому не ровня.
Что остаётся, чтоб голос звучал без напрасной дрожи,
чтобы комком не спеклась в гортани мёртвая глина...
Хочешь сберечь от погибели душу -- отдай, что можешь.
Будь рыбаком, пастухом, мужчиной, мужчиной, мужчиной.
2007
*
Всюду беда: и кофе сбегает на плитку
(пшшш), и молоко прокисло в пакете.
Мою полы, зашиваю куртку. Где нитки?
Утром особенно тяжко жить на свете.
В мире, где рано темнеет, поздно светлеет,
всё остальное глупо и непостоянно.
Можно смириться -- здравствуй, ты стал взрослее.
С неба летит крупа или, как её, манна.
И от земли поднимаются ввысь побеги
белых цветов и трав, седых от рожденья.
Можно продолжить. Но на отметке о снеге
точка, а дальше пустой дневник наблюдений.
Что я за человек, хороший ли, вот незнамо...
Так я живу себе, и прекрасно и пресно.
Сплю и читаю. Но скоро приедет мама.
Что-нибудь переменится. Честно, честно.
2008