9 мая
Оригинал взят у 
ygam в 9 мая
ygam в 9 маяНакатаю очередную проповедь насчет завтрашнего праздника. Все обычные дисклеймеры применимы.
Я считаю, что нацистская Германия, по большому счету, была злом, и я рад тому, что она была побеждена. Но я не считаю, что она была лавкрафтовским злом, встреча с которым должна отключать у человека критическое мышление и все чувства, кроме ужаса. Если взять то, чем нацистская Германия прославилась в истории, то и у стран-союзников по антигитлеровской коалиции найдется аналогичное. Например, геноцид евреев можно сравнить с национальными операциями НКВД. Я не утверждаю, что убить 5 с чем-то миллионов евреев и расстрелять 100 тысяч "польских шпионов" - одно и то же; нет, это не одно и то же, но сравнение этих двух действий не бессмысленно и не кощунственно. Нацистский План голода можно сравнить с советским голодом 1932-1933. Опять же, это было не одно и то же; голод 1932-1933 был чем-то единовременным, и больше в советской истории не повторялся (голод 1946-1947 был вызван послевоенной разрухой, а не государственной политикой, СССР принимал иностранную помощь, и жертв было гораздо меньше), а если бы Германия победила, то нет никаких сомнений, что смертельный голод на оккупированных Германией территориях был бы перманентным. Доктора Менгеле можно сравнить с его менее известным коллегой доктором Майрановским, а также с докторами, экспериментировавшими над неграми-сифилитиками в Таскиги, штат Алабама, США. Осуждая расизм гитлеровской Германии, делившей человечество на высшую и низшие расы, нужно помнить, что в южных штатах США в те времена и еще много лет негры были бесправными гражданами второго сорта. Сражавшаяся с немцами американская армия была расово сегрегирована; Хэнфорский ядерный комплекс в штате Вашингтон, где наработали плутоний для нагасакской бомбы - тоже; на американском флоте (кроме одного корабля) негры были лишь поварами и официантами. К японцам, но не к немцам, средний американец относился с расистским презрением; адмирал Билл Хелси очень любил сравнивать японцев с обезьянами; смотритель Токийского зоопарка объявил, что зарезервировал для адмирала клетку в обезьяннике. У немецких концлагерей были прямые аналоги в СССР, и уровень смертности заключенных в них был сравним. Менахем Бегин встречался с человеком, сидевшим в Дахау, который после освобождения перешел советскую границу; его посчитали шпионом и посадили в лагерь; по его словам, переданным Бегином, "Если бы мне предложили выбрать между Печорлагом и концлагерем Дахау, я, кажется, выбрал бы Дахау". После оккупации Германии тот же Бухенвальд советские оккупационные власти продолжали использовать по назначению, и смертность заключенных там была вполне на гитлеровском уровне. В ходе послевоенных репараций в СССР вывезли не только металлообрабатывающие станки с немецких заводов, но и лагерную прачечную и разборные бараки из Бухенвальда. Владимир Войнович писал: "Какого-то человека, побывавшего в лапах и гестапо, и НКВД, спросили, чем отличались одни от других. Он сказал, что и те и другие были звери, но немцы пытали своих жертв, чтобы узнать правду, а наши добивались ложных показаний." Попытка Германии построить на оккупированных территориях империю имеет прямую аналогию с колониальными империями европейских держав в Азии и Африке, которые перестали существовать намного позже 1945 года. В 1939 году Джордж Оруэлл написал рецензию на книжку, которая предлагала всем демократиям мира объединиться в одно союзное государство против фашистов; Оруэлл заметил, что в этом случае сотни миллионов нищих индийцев и иных британских и французских колониальных подданных всего лишь получат новых господ. Антифашисты, писал Оруэлл, лгут и закрывают глаза на эту гигантскую систему эксплуатации. Подчинением слабых государств воле сильных занимались вообще все; известно, как Черчилль со Сталиным на салфетке разделили страны от Венгрии до Греции на проценты влияния.
Если же смотреть не на преступления нацистской Германии, а на ее государственный и общественный строй, то параллели с современным ей СССР очевидны; они бросались в глаза и современникам. В ноябре 1939 года в американском журнале The New Republic была напечатана статья "Брюмер: Советский Союз как фашистское государство". Один известный в ЖЖ эрудиот однажды заявил, что между СССР и Третьим Рейхом было не больше общего, чем между столом и собакой. Я это по ссылке увидел, и перечислил их общие свойства, главным среди которых было "уничтожение не зависящих от [государства] общественных институтов (профсоюзов, политических партий, профессиональных обществ)". Эльф Супермиптер мне возразил: "Не уничтожение, а включение их в идеальный механизм государства, где им уже не нужно бороться и страдать, где они могут сами помочь государству руководить и управлять людьми ради блага Великого вождя и сильной Державы." 9 мая 1945 года гляйхшальтунг в Германии исчез, а партийность в СССР осталась отчасти до хрущевской оттепели, а отчасти до перестройки и распада СССР. Да и США заметно приблизились к этому идеалу непосредственно до и во время Второй Мировой войны, хотя в меньшей степени, чем в Первую Мировую. Американского радиопроповедника-любителя фашизма отца Чарльза Кохлина изгнали с радио и подумывали судить за призыв к мятежу. На ЮТюбе выложено много американских пропагандистских мультиков тех лет: "Tokio Jokio", "Tokyo Woes", "Der Fuehrer's Face" и т. д.; бросаются в глаза две странные по нынешним временам вещи: дикий антияпонский расизм и безоговорочный ура-патриотизм. Известный американский плакат "We Can Do It!" сейчас считается символом феминизма, но когда его нарисовали, он символизировал сглаживание противоречий между работниками и работодателями, которые в едином патриотическом порыве выпускали бы больше танков, бомбардировщиков, винтовок; такой корпоратизм более характерен для фашистского государства, чем для демократического.
( Collapse )
Я считаю, что нацистская Германия, по большому счету, была злом, и я рад тому, что она была побеждена. Но я не считаю, что она была лавкрафтовским злом, встреча с которым должна отключать у человека критическое мышление и все чувства, кроме ужаса. Если взять то, чем нацистская Германия прославилась в истории, то и у стран-союзников по антигитлеровской коалиции найдется аналогичное. Например, геноцид евреев можно сравнить с национальными операциями НКВД. Я не утверждаю, что убить 5 с чем-то миллионов евреев и расстрелять 100 тысяч "польских шпионов" - одно и то же; нет, это не одно и то же, но сравнение этих двух действий не бессмысленно и не кощунственно. Нацистский План голода можно сравнить с советским голодом 1932-1933. Опять же, это было не одно и то же; голод 1932-1933 был чем-то единовременным, и больше в советской истории не повторялся (голод 1946-1947 был вызван послевоенной разрухой, а не государственной политикой, СССР принимал иностранную помощь, и жертв было гораздо меньше), а если бы Германия победила, то нет никаких сомнений, что смертельный голод на оккупированных Германией территориях был бы перманентным. Доктора Менгеле можно сравнить с его менее известным коллегой доктором Майрановским, а также с докторами, экспериментировавшими над неграми-сифилитиками в Таскиги, штат Алабама, США. Осуждая расизм гитлеровской Германии, делившей человечество на высшую и низшие расы, нужно помнить, что в южных штатах США в те времена и еще много лет негры были бесправными гражданами второго сорта. Сражавшаяся с немцами американская армия была расово сегрегирована; Хэнфорский ядерный комплекс в штате Вашингтон, где наработали плутоний для нагасакской бомбы - тоже; на американском флоте (кроме одного корабля) негры были лишь поварами и официантами. К японцам, но не к немцам, средний американец относился с расистским презрением; адмирал Билл Хелси очень любил сравнивать японцев с обезьянами; смотритель Токийского зоопарка объявил, что зарезервировал для адмирала клетку в обезьяннике. У немецких концлагерей были прямые аналоги в СССР, и уровень смертности заключенных в них был сравним. Менахем Бегин встречался с человеком, сидевшим в Дахау, который после освобождения перешел советскую границу; его посчитали шпионом и посадили в лагерь; по его словам, переданным Бегином, "Если бы мне предложили выбрать между Печорлагом и концлагерем Дахау, я, кажется, выбрал бы Дахау". После оккупации Германии тот же Бухенвальд советские оккупационные власти продолжали использовать по назначению, и смертность заключенных там была вполне на гитлеровском уровне. В ходе послевоенных репараций в СССР вывезли не только металлообрабатывающие станки с немецких заводов, но и лагерную прачечную и разборные бараки из Бухенвальда. Владимир Войнович писал: "Какого-то человека, побывавшего в лапах и гестапо, и НКВД, спросили, чем отличались одни от других. Он сказал, что и те и другие были звери, но немцы пытали своих жертв, чтобы узнать правду, а наши добивались ложных показаний." Попытка Германии построить на оккупированных территориях империю имеет прямую аналогию с колониальными империями европейских держав в Азии и Африке, которые перестали существовать намного позже 1945 года. В 1939 году Джордж Оруэлл написал рецензию на книжку, которая предлагала всем демократиям мира объединиться в одно союзное государство против фашистов; Оруэлл заметил, что в этом случае сотни миллионов нищих индийцев и иных британских и французских колониальных подданных всего лишь получат новых господ. Антифашисты, писал Оруэлл, лгут и закрывают глаза на эту гигантскую систему эксплуатации. Подчинением слабых государств воле сильных занимались вообще все; известно, как Черчилль со Сталиным на салфетке разделили страны от Венгрии до Греции на проценты влияния.
Если же смотреть не на преступления нацистской Германии, а на ее государственный и общественный строй, то параллели с современным ей СССР очевидны; они бросались в глаза и современникам. В ноябре 1939 года в американском журнале The New Republic была напечатана статья "Брюмер: Советский Союз как фашистское государство". Один известный в ЖЖ эрудиот однажды заявил, что между СССР и Третьим Рейхом было не больше общего, чем между столом и собакой. Я это по ссылке увидел, и перечислил их общие свойства, главным среди которых было "уничтожение не зависящих от [государства] общественных институтов (профсоюзов, политических партий, профессиональных обществ)". Эльф Супермиптер мне возразил: "Не уничтожение, а включение их в идеальный механизм государства, где им уже не нужно бороться и страдать, где они могут сами помочь государству руководить и управлять людьми ради блага Великого вождя и сильной Державы." 9 мая 1945 года гляйхшальтунг в Германии исчез, а партийность в СССР осталась отчасти до хрущевской оттепели, а отчасти до перестройки и распада СССР. Да и США заметно приблизились к этому идеалу непосредственно до и во время Второй Мировой войны, хотя в меньшей степени, чем в Первую Мировую. Американского радиопроповедника-любителя фашизма отца Чарльза Кохлина изгнали с радио и подумывали судить за призыв к мятежу. На ЮТюбе выложено много американских пропагандистских мультиков тех лет: "Tokio Jokio", "Tokyo Woes", "Der Fuehrer's Face" и т. д.; бросаются в глаза две странные по нынешним временам вещи: дикий антияпонский расизм и безоговорочный ура-патриотизм. Известный американский плакат "We Can Do It!" сейчас считается символом феминизма, но когда его нарисовали, он символизировал сглаживание противоречий между работниками и работодателями, которые в едином патриотическом порыве выпускали бы больше танков, бомбардировщиков, винтовок; такой корпоратизм более характерен для фашистского государства, чем для демократического.
( Collapse )
